Введенные против России экономические санкции поставили в сложное положение эстонских предпринимателей, но само то обстоятельство, что вы торгуете с какими-то российскими контрагентами, еще не делает вас преступником. О том, чем грозит нарушение и с какой путаницей сталкиваются бизнесмены, «Деловым ведомостям» рассказала присяжный адвокат и партнер юридического бюро LEXTAL Ксения Кравченко.
Как часто предприниматели, которые ведут бизнес с Россией, обращаются к вам за консультацией в связи с санкциями?
В последнее время дня не проходит, чтобы кто-то новый не позвонил с вопросом «а что делать»? За пару месяцев, наверное, компаний двадцать. При этом предприниматели настолько неправильно понимают всю ситуацию, что могут вырыть себе яму на ровном месте, совершенно не подозревая, что сделали что-то не так.
Это крупные компании или малый бизнес?
Самый нашумевший случай такого рода – удобрения в Мууга, но по этому поводу к нам не обращались. А у нас, скорее, малые и средние предприятия, которые обычно производят какие-то технологии, экспортируют запчасти. Если возникает вопрос толкования, является ли этот конкретный продукт санкционным или нет, и, особенно, если дело касается товаров двойного назначения, я объясняю клиенту, что юрист не может ему подтвердить ни того ни другого. Собственно, это неоднократно разъясняла Европейская комиссия.
Сложность в том, что санкционные списки тоже неточные. То есть, если брать какие-то списки таможенных кодов, то, во-первых, код определяется самим экспортером (бывает, ставится тот код, где меньше таможенная пошлина). Во-вторых, с ним можно ошибиться. В-третьих, товар можно экспортировать в собранном или разобранном виде – в первом случае может быть один код, который разрешен к вывозу, а во втором пятнадцать, из которых четырнадцать разрешены, а один – нет. Бывает и так, что из определенного кода запрещены только некоторые товары. Поэтому, если возникают вопросы относительно соответствия товара описаниям санкционных постановлений, нужно обращаться к эксперту, который в состоянии разобраться в технических деталях. Я ни в коем случае не даю ответа, соответствует это описанию или нет – юрист может лишь указать на проблему и помочь составить грамотное ходатайство в компетентные органы.
К вам в основном обращаются русскоязычные клиенты?
Да, скорее так, все-таки бизнес в России ведут русскоязычные.
Как они формулируют свой запрос? Приходят и говорят, что у них возникли проблемы, или прямым текстом просят помочь обойти санкции?
Нет, помочь обойти санкции не просил никто. Как правило, приходят и говорят: мы экспортируем это, вот вам список, товарных кодов 50 штук. Можем ли мы продолжать этим заниматься? Соответственно, есть какие-то коды, которые мы находим в постановлениях и сразу говорим, что это товар, входящий в список. Вы его либо не экспортируете, либо проходите все процедуры, если есть основания для получения разрешений. Либо эти сделки были возможны в какие-то переходные сроки, а они, как правило, уже все истекли. А так, чтобы интересовались, как обойти санкции, – нет.
Как правило, тех клиентов, которые к нам обращались, мы отправляем в Бюро по отмыванию денег либо в Налоговый департамент, в зависимости от вопроса. Помогаем им составить ходатайство с разъяснением, что, по-нашему мнению, товар не является санкционным, и просим подтверждения. Некоторым составляем ходатайство о получении разрешений на сделку.
Часто удается помочь?
Часто. У меня абсолютно нет нареканий по поводу действий Бюро по отмыванию денег в отношении санкций, они действуют быстро, эффективно, и я не вижу, чтобы они ставили себе задачу как-то наказать или обидеть нашего предпринимателя. Если есть возможность дать разрешение, они его выдают.
В каких случаях дается разрешение?
В порядке исключения. Я удивляюсь, почему не сразу ходатайствовали об исключении по поводу удобрений в Мууга. Ведь Бюро по отмыванию денег прямым текстом сказало, что нужно делать. У нас есть опыт получения такого рода разрешений – мы описали ситуацию, приложили все документы, ответили на дополнительные вопросы Бюро. Они долго думали, но, тем не менее, разрешение выдали.
Оснований для исключения очень мало. Они могут касаться каких-то определенных групп целевого назначения, например, товаров, которые используются для межгосударственного сотрудничества или для каких-то космических программ, для дочерних предприятий европейских компаний.
При этом тексты постановлений сложны, запутаны и грешат перекрестными ссылками, не все логично бывает в самих списках. Взять хоть список приложения 23, куда входят товары, повышающие промышленную мощь Российской Федерации. Там, помимо прочего, есть розы, рододендроны, вазелин, пластиковые окна, покрышки из вторсырья, конопляная веревка, заготовки для пуговиц и, наконец, реактивные двигатели. Мне, например, сложно понять, по какому критерию эти товары объединены именно в этот список, у меня недостаточно технических знаний и, наверное, фантазии. Но ясно то, что под санкции может попасть совершенно невинный, с точки зрения обывателя, товар.
С товарами двойного назначения, наверное, вопрос самый сложный, поскольку это товары, которые могут использоваться как в мирной жизни, так и для производства химического, биологического или иного оружия. Может случиться и так, что товар в список не входит, но у него присутствуют признаки товара двойного назначения. Поскольку вы вряд ли обладаете знаниями, из чего именно можно при наличии творческой жилки собрать атомную бомбу, здесь лучше сразу обращаться в комиссию по стратегическим товарам и не думать своим умом – там сидят специально обученные люди, они знают. А по товарам, которые входят в другие списки, надо смотреть описание, код, спецификацию и технические документы на ваш товар. Потому что по таможенным кодам могут проходить какие-нибудь запрещенные прокладки из какого-то конкретного сплава, а у вас прокладка просто резиновая. Не всегда понятно, подпадает она под запрет или нет.
Насколько предприниматели сами разбираются в этих списках?
С трудом. Даже те предприниматели, которые совершенно честно сами пытались в это вникнуть, бывает, ошибаются, а уж российские контрагенты зачастую и вовсе не понимают, о чем речь. Им нельзя вменить это в вину, потому что там действительно сложный юридический текст. Причем этих санкционных постановлений несколько. Если мы говорим о товарах двойного назначения, то постановлений как минимум два, они применяются параллельно и местами друг другу противоречат. Понять самостоятельно, какой конкретно режим применяется к товару, трудно. И не знаю, стоит ли. Главное, чтобы предприниматель понимал: если он торгует с Россией, он уже априори рискует тем, что нарушит санкции, поэтому имеет смысл обратиться за юридическим советом.
А вопросы задают очень похожие: например, могу ли я вывозить вот это и нужна ли мне лицензия? Мы вот посмотрели: в списках нет, значит, можем. Самый часто встречающийся вопрос в последнее время: мне же Налоговый департамент оформил налоговую декларацию, значит, все в порядке? И на этот вопрос мы отвечаем, что отдел Налогового департамента, который занимается оформлением деклараций, не обязан проверять санкции. Они, конечно, стараются, но если, не дай бог, вы где-то что-то проглядели или ваш новенький декларант где-то недосмотрел, ответственность будет на предпринимателе. То есть уповать на то, что вам оформили экспортную декларацию, и поэтому у вас все хорошо, нельзя.
У нас были случаи, когда декларацию сначала оформили, а потом декларант посоветовался с комиссией по стратегическим товарам, оттуда пришел запрет, и налоговую декларацию аннулировали. А если бы не посоветовались, и предприниматель на основании этой декларации решил вывозить товар и его поймали бы на границе на нарушении санкций? Собственно, и на сайте Налогового департамента есть пояснение, что предприниматель еще до того, как идет оформлять документы и декларировать товар, должен убедиться в том, что у него ничего не санкционировано. Это обязанность самого предпринимателя.
На что стоит обратить внимание нашим властям?
На наш взгляд, перегружен ходатайствами Налоговый департамент. Если Бюро по отмыванию денег работает быстро и эффективно, то в Налоговом департаменте клиентам было трудно чего-то добиться. Они говорят, что там сидят чиновники, обложенные метровыми кипами бумаг, и у них не хватает ресурса – клиентов пересылают по разным адресам, ссылаются на отсутствие компетенции и прочее. Это затягивает само производство и, наверняка, ведет к каким-то ошибкам, которые этот несчастный чиновник в департаменте может допустить. Возможно, надо как-то усилить отдел, который этим занимается.
Это долгий процесс – обращение за ходатайством?
Да нет, но у нас тоже ресурс ограничен, за полчаса мы это ходатайство составить не можем. В среднем, за неделю можно собрать все документы и подать, а дальше уже ход процесса зависит от того, куда это ходатайство подается и каково его содержание.
Наверняка, у клиентов возникают и проблемы с банками?
Банки, как и в случае с отмыванием денег, избегают всяческих рисков, и им проще запретить и не проводить какую-то сделку, чем разбираться. Если у предпринимателя нет официального разрешения от компетентного государственного органа, то очень часто возникает ситуация, когда и наши эстонские банки, и европейские просто отказывают в осуществлении перевода.
Недавно у нашего клиента английский банк потребовал независимого юридического заключения относительно того, что товары не подсанкционные. На наш взгляд, такое заключение никакой юридической силы не имеет, поэтому в подобных случаях мы сначала делаем официальный запрос в государственные органы и уже на основании их ответа можем подтвердить отсутствие санкций. Иначе рискуют и адвокат, и клиент.
Были, например, случаи с эстонскими банками, которые отказались проводить платеж, несмотря на то, что у клиента было заключение от компетентного органа другого европейского государства об отсутствии запрета на сделку. Пришлось обращаться в наше Бюро по отмыванию денег, описывать ситуацию и просить у них разрешения, чтобы они обязали банки провести транзакцию. Разрешение было выдано в течение нескольких дней.
Часто возникают проблемы, когда вроде и товар не подсанкционный, и контрагент не в списках, но, тем не менее, они из российских банков платежи не проводят — просто на всякий случай, как бы чего не вышло. И тогда тоже надо обращаться в наши компетентные органы. Даже если санкционные постановления не требуют от клиента никаких разрешений, тем не менее, банк может создать клиенту проблему, которая требует дополнительных телодвижений.
Насколько такая бюрократизация процесса мешает бизнесу?
Приход денег может задержаться, как минимум, на месяц-два. Банковская политика по санкциям еще более жесткая, чем в случае с отмыванием денег. Они закручивают гайки гораздо сильнее, чем этого от них требуют Бюро и фининспекция, просто не хотят этим заниматься и там, где видят минимальный для себя риск нарушения, отказываются обслуживать сделку. И это становится головной болью клиента – каким образом получить свои деньги за экспортированный, отгруженный и уже полученный в России полгода назад
товар, который российский партнер честно хочет оплатить?
Обращение клиентов к юристам по поводу санкций — это растущий тренд?
Это правильный тренд, потому что для контролирующих органов предприниматель, честно обратившийся за разъяснением, априори в лучшем положении, чем тот, который этого не сделал. Лучше я разозлю какого-нибудь чиновника в Бюро по отмыванию денег или в Налоговом, который устал читать мои запросы, чем вы рискнете, не сделаете этого и что-то нарушите, потому что ответственность серьезная, до пяти лет лишения свободы. Не знаю, как будут применять эту статью, будут ли суды давать эти пять лет или ограничиваться штрафом, но лучше не быть первопроходцем.
Как недавно сказал один клиент: «Понятно, то есть мы фактически по каждой партии товара должны закладывать в бюджет вашу юридическую услугу, чтобы вы помогли оформить бумаги». Я говорю: «Вы понимаете, у меня нет цели вам себя продать, но это как со страховкой: если она есть, спокойнее спишь». А сколько есть тех, кто не обращается за юридической помощью, и чем они рискуют, я не знаю.
Само то обстоятельство, что вы торгуете с какими-то российскими контрагентами, не делает вас преступником. Санкции не направлены на то, чтобы наказать нашего европейского предпринимателя или на то, чтобы причинить ему ущерб. Однако при этом надо отдавать себе отчет в том, что это область повышенного риска и для того, чтобы не стать преступником, надо подготовиться, выяснить свои права и обязанности, правильно оформить все документы и следить за текущими изменениями режима.
Читайте подробнее на dv.ee.
